Врач на поле боя. Как работает израильская полевая медицина

В военной медицине есть ключевое понятие «золотого часа» для оказания помощи раненым на поле боя: если в течение первого часа после ранения будет оказана полноценная медицинскую помощь, то это спасет жизни девяноста процентов раненых солдат. Промедление смерти подобно – задержка в оказании помощи только на два часа приводит к тому, что число выживших раненых стремительно падает до десяти процентов.
Военно-медицинская служба Израильской армии, по праву считающаяся одной из самых передовых в мире, осуществила подлинную революцию в спасении жизней раненых на поле боя – по израильским уставам и наставлениям «золотой час» сокращен до сорока трех минут, что привело к заметному росту числа спасенных жизней.

Эмблема медицинских войск ЦАХАЛа
"И Г-сподь сказал Моше: «Сделай медного змия и подними его на столпе посреди стана.
Подними его так, чтобы все видели его, и когда люди будут взирать на него,
они тотчас получат исцеление»" (Числ. 21, 1-9). Александр Шульман
«Золотой час» спасает жизни раненых на поле боя

В военной медицине есть ключевое понятие «золотого часа» для оказания помощи раненым на поле боя: если в течение первого часа после ранения будет оказана полноценная меди¬цинскую помощь, то это спасет жизни девяноста процентов раненых солдат. Промедление смерти подобно – задержка в оказании помощи только на два часа приводит к тому, что число выживших раненых стремительно падает до десяти процентов.
Военно-медицинская служба Израильской армии, по праву считающаяся одной из самых передовых в мире, осуществила подлинную революцию в спасении жизней раненых на поле боя – по израильским уставам и наставлениям «золотой час» сокращен до сорока трех минут, что привело к заметному росту числа спасенных жизней. Так, если во время Войны Судного дня в 1973 году умерли до тридцати пяти процентов раненых израильских солдат, то во время операции «Неприступная скала» в июле-августе этого года безвозвратные потери среди раненых не превысили шести процентов.

В Израиле считают, что проблема «золотого часа» может быть решена только в результате радикального изменения всей многоуровневой структуры оказания помощи раненым. Тут важно все - индивидуальные аптечки, перевязочные средства, медицинское снаряжение, время и способы эвакуации раненных.

Однако решающее значение в спасении жизни раненых имеют опыт и знания военного медика, способного оказать помощь уже в первые минуты после ранения и потому военный врач должен идти в бой вместе с солдатами. Когда врач, знающий, что нужно делать, находится в двух минутах от раненого, это меняет ход событий.

По традиционной схеме, по которой работают военные медики в армиях большинства стран мира, первую помощь на поле боя раненым оказывают, как правило, парамедики - санинструкторы и фельдшера, и затем много драгоценного времени тратится на эвакуцию раненого в тыл. Раненые умирают или попадают в госпиталь в состоянии, когда медицина уже бессильна. Это происходит потому, что при большинстве боевых ранений очень быстро — всего за 5-10 минут развивается серьезное и смертельное осложнение — шок. Он приво¬дит к расстройству дыхания и сердечной деятельности. Еще одной опасностью является потеря крови - при сильном артериальном кровотечении человек может истечь кровью за 10-15 минут

В Израиле эти проблемы решаются многими путями, но, пожалуй, главным является то, что высококвалифицированная медицинская помощь оказывается прямо на поле боя. Военные врачи находятся непосредственно в боевых порядках сражающихся подразделений и приходят на помощь уже в первые минуты после ранения. Опыт и знания врача заметно увеличиваются шансы спасения раненых на поле боя, однако и возрастают потери военных медиков.

Военный врач на поле боя способен сделать многое. Рассказывает военврач капитан Алексей Калганов, дважды удостоенный наград за отвагу, проявленную при спасении жизни раненых на поле боя. В мирное время Алексей Калганов является ведущим хирургом-ортопедом в одной из израильских больниц, а во время боевых действий его, как и других израильских врачей, призывают в армию:

“Мы прикрывали наших спецназовцев, завязавших бой с боевиками. Четверо солдат получили тяжелое ранение. Одному пуля угодила в рот. Я посмотрел - все дыхательные пути разворочены. Подумал, что он умер, но пульс еще прощупывался. Быстро вставил в горло тубус, откачал кровь из легких, и мы эвакуировали его вместе с другими ранеными. По правде говоря, у меня не было сомнений в том, что он не жилец, а он не только выжил, но практически полностью восстановился. Все решили какие-то секунды. Ему просто повезло, что рядом оказался не просто врач, а хирург.”

«Золотой час» на поле боя требует учета каждой минуты для спасения жизней. И функции военного врача возрастают многократно. Военврач майор Павел Катаев был прикомандирован к пехотному батальону, сражавшемуся в Газе во время операции «Литой свинец» в январе 2009 года. Он рассказывает:

"В ту ночь мы находились в здании рядом с домом, в который по ошибке попали два наших танковых снаряда. Естественно, как только по рации сообщили о множестве пострадавших, мы кинулись туда и прибыли еще до того, как улеглась пыль от взрыва.

Картина была такова: все командиры ранены, командовать солдатами некому, солдаты стреляют во всех направлениях из всех окон, и чудом не попали в нас. Самое тяжелое в первые минуты было одновременно и командовать солдатами, и оказывать медицинскую помощь. Многие солдаты лежат, много крови, стоны, крики, оторванные конечности, стрельба.

Первое, что я сделал, это приказал прекратить огонь, осторожно спустить всех раненых вниз и занять позиции в прикрытии, охраняя здание и не стреляя без причин.

Все это происходило в течение, может быть, не более минуты, но казалось вечностью.

Было более 20 пострадавших, из них трое убитых, которым мы помочь уже не могли, 8 тяжело раненых, среди них Бен Шпицер, у которого были оторваны обе руки и раздроблены ноги. Мы сразу начали делать хирургические и реанимационные процедуры для спасения их жизней.

Затем я связался с начальником медслужбы Южного военного округа, доложил ему о состоянии раненых, уточнив, специалистов какого профиля - например, микрохирургов и т.п. - нужно срочно подготовить в больницах для приема раненых, так как каждая минута может быть решающей.

Как только меня отпустили на побывку домой после завершения боевых действий, я в первую очередь поехал в больницу, зашел в реанимационное отделение к Бени, увидел, что руки ему пришили (к сожалению, только одна из них прижилась, вторую пришлось ампутировать), поднял простыню и увидел, что ноги на месте, и вздохнул с облегчением.”

Военврач на поле боя рискует своей жизнью наравне с солдатами и офицерами боевых частей. Военврач капитан резерва Игорь Ротштейн был срочно мобилизован 24 июля 2006 года. Его прикомандировали к 13-ому батальону пехотной бригады Гивати, в составе которого он вошел в Ливан. Капитан И.Ротштейн был опытным военврачем – в течении пяти лет он служил врачом батальона в Южном военном округе, принимал участие в боевых действиях. После демобилизации в 2004 году он работал хирургом в больнице “Пория” в Тверии.

В ночь с 3 на 4 августа 2006 года в районе деревни Маркабэ в Южном Ливане военврач капитан И.Ротштейн погиб в бою, спасая жизнь раненого бойца. Разорвавшийся снаряд ранил солдата. Капитан И.Ротштейн поспешил на помощь раненому... и следующий снаряд накрыл их обоих.

Важным резервом для драгоценных минут «золотого часа» является использование современных транспортных средств для максимально быстрой эвакуации раненых с поля боя в стационарные больницы. Израильский опыт показывает, что наиболее эффективными средствами эвакуации раненых являются вертолеты и такие необычные «скорые помощи», как танк-булансы – танки «Меркава», оборудованные под передвижные медпункты. Такие бронированные «скорые помощи» особенно хорошо показали себя при спасении раненых под огнем противника.

Так, во время войны в Ливане в 2006 году вертолёты израильских ВВС выполнили около 120 эвaкуaциoнных вылетoв, примернo пoлoвинa из них - нa врaжескую территoрию, где эвакуация проходила под огнем пртивника. В этих вылетaх были эвaкуирoвaны oкoлo 360 раненых.

Вертолеты были оснащены необходимым медицинским оборудованием, в экипажи были включены военные врачи и парамедики, оказывавшие квалифицированную медицинскую помощь прямо на борту вертолетов. Эвакуация раненых воздушным путем с поля боя в больницу в среднем длилась около 3,5 часов. За один рейс в среднем эвакуировались 4,5 солдата. Следует отметить, что во время эвакуации воздушным путем не скончался ни один раненый солдат.

Военный врач капитан Марина Каминская во время войны в Ливане в июле 2006 года была начальником медслужбы танкового батальона. В составе своего батальона она вошла в Ливан в первый день войны и принимала участие в боях за населенные пункты Канатра, Марун-ар-Раш и город Бинт-Джубайль.

Капитан Каминская воевала на танк-булансе. Танк-буланс – это обычный танк Меркава, переоборудованный в передвижной медицинский пункт и оснащенный дополнительным вооружением и медицинским оборудованием. В ходе боя танк-буланс используется в качестве «скорой помощи», для оказания первой помощи и эвакуации раненых.

На своем танк-булансе капитан Каминская была в самом пекле боев 24-го июля 2006 года за город Бинт-Джбейль, «столицу» террористической группировки Хезболла в южном Ливане.

Танкисты участвовали в бою за Бинт Джбейль. Для эвакуации раненых танкистов и пехотинцев с поля боя командование направило танк-буланс капитана Каминской. Танк-буланс прикрывали два обычных танка. Один из танков прикрытия сопрововождал танк-буланс непосредственно, а второй контролировал ситуацию на ближайших подступах.

В разгар боя в танк-буланс стали поступать раненные бойцы. Среди них был офицер, получивший тяжелейшее ранение – в лицо ему угодила пуля вражеского снайпера.

Капитан Каминская прямо на поле боя оказала ему первую помощь, спасшую ему жизнь и вывезла раненных на своем танк-булансе к вертолетной площадке, откуда раненные на вертолетах были доставлены в больницу в Хайфе.

В ходе боя были подбит танк, прикрывавший танк-буланс капитана М.Каминской. Из 4 членов экипажа подбитого танка погиб командир танкового взвода, двое танкистов были легко ранены.

Пришедший на помощь экипажу подбитого танка, танк командира танкового батальона подорвался на фугасе, содержавшем примерно 300 кг взрывчатки. Из находившихся в танке 7 человек - членов экипажа и офицеров штаба батальона, погиб сержант - механик-водитель, остальные получили ранения.

Военврач капитан Марина Каминская, несмотря на огонь противника, оказала всем раненым медицинскую помощь, и на своем танк-булансе успешно эвакуировала их.

Всего в ходе боев капитан Марина Каминская спасла жизни более чем 25 раненным бойцам.

Любая война является своего рода испытательным полигоном не только для новых вооружений, но и для новейших технологий и средств спасения жизни раненых. Не стала исключением и операция израильских войск «Несокрушимая скала», проведенная в июле-августе этого года против палестинских террористов в Газе.

Как известно, в течение «золотого часа» раненные гибнут под двум основным причинам: шок и потеря крови. Считается, что до восьмидесяти процентов раненых погибают из-за потери крови.

Военно-медицинское управление ЦАХАЛа действует в направлении решения именно этих самых острых проблем спасения жизни раненых. С этой целью в ходе операции «Несокрушимая скала» в войсках прошел успешную проверку боем целый комплекс новых технологий и медицинских средств, позволивших заметно увеличить число спасенных жизней.

Испокон веку в качестве единственного способа остановки кровотечения использовалось наложение жгута. Конструция жгута не менялась со времен сражений древних римлян и сегодня в армиях всего мира по-прежнему используются резиновые кровоостанавливающие жгуты.

В израильской армии отказались от традиционных жгутов – теперь в рюкзаке каждого солдата находится «турникет», представляющий собой 96-сантиметровый нейлоновый рукав со жгутом внутри, снабженный ручкой. Ручка является частью устройства, состоящего из замков и липучек. Используя такой «турникет», солдат может самостоятельно сам себе остановить кровотечение, даже если он ранен в руку. Солдат обучают использованию «турникета» еще на курсе молодого бойца.

Большим достоинством «турникета», наряду с простотой использования, является и то, что он создает большее давление на кровеносные сосуды, причем более эффективным образом. Он рассчитан на то, чтобы давление было оптимальным - не наносящим вреда нервам и при этом останавливающим кровь.

В случае, когда «турникет» не подходит, например – в случае с высокой ампутацией или ранением в живот, в израильской армии начали применять гемостатические перевязывающие средства — содержащие компоненты, способствующие свертыванию крови и предназначенные для остановки наружного кровотечения различной интенсивности, в том числе при повреждении крупных сосудов.

Кроме использования этих новых кровоостанавливающих средств, в сумке каждого израильского военного медика на поле боя теперь находятся ампулы гексакапрона, ускоряющего процесс остановки кровотечения. По словам врачей он является надежным средством спасения жизни.

После остановки кровотечения и при большой потере крови израильские военные медики прямо на поле боя вводят водный раствор порошка плазмы крови. На поле боя нет возможности подобрать подбирать группу крови, и потому ЦАХАЛ начал использовать заморожено-высушенную плазму.

Порошок получается из крови от здоровых доноров с группой крови AB и подходит для любого человека.

Большое преимущество данной технологии состоит в том, что в отличие от порций донорской крови, требующих охлаждения или заморозки, порошок плазмы крови можно брать с собой прямо на поле боя. Пакет порошка плазмы и бутылка жидкости - вот все, что нужно для приготовления водного раствора. Их смешивают и через три минуты готова плазма нужного типа.

Во время боев в Газе прошло проверку и такое новое средство, как своеобразная «застежка-молния», надежно "затягивающая" открытые раны и даже культи оторванных конечностей. Впрочем, ее применение требует достаточно высокой квалификации военных медиков.

Не остался без внимание израильских военных медиков и болевой шок, также приводящий к гибели раненых. Если раньше раненые солдаты терпели боль, дожидаясь эвакуации, то теперь продается большое значение нейтрализации боли, что облегчает оказание помощи раненому и помогает избежать психологических проблем в будущем. Все военные парамедики имеют автоматический шприцы для впрыскивания морфия, а также новое средство — «актик», основанное на фентаниле, в 100 раз более сильном чем морфий.

Это лекарство кладется под язык раненому, и боль исчезает минимум на час. К числу достоинств «актика» можно отнести и то, что он не только облегчает страдания раненых, но и не приводит к падению кровяного давления, что является одной из проблем использования морфия и его производных.

Среди других медицинских новинок, используемых для спасения жизни раненых в течение «золотого часа», на вооружении израильских военных медиков теперь находятся портативный сканер УЗИ для обнаружения внутренних кровотечений в полевых условия, измеритель сатурации крови кислородом для проверки состояния раненых, детектор углекислоты для проверки эффективности искусственного дыхания, леденец фентатила для утоления острых болей в течение минуты.

“Скорую” и ругают, и благодарят.

Ругают чаще всего потому, что ее долго приходится ожидать. В медиков летят слова “вы обязаны”, “вы должны”... И вызвавшему невдомек, что, кроме него, в городе кому-то плохо еще. Чтобы посмотреть работу скорой медицинской помощи изнутри, напрашиваюсь на выезды в бригаду № 75 НССМП - Новокузнецкой станции скорой медицинской помощи, в составе которой молодые фельдшеры Руслан Чернышов и Людмила Калаева .

Обычный будний день, начало недели, ни выходных, ни праздников, когда частота вызовов возрастает в разы.

На станции утренняя суета, какие-то бригады заканчивают смену, расставляя в ячейки свои чемоданчики и сумки, другие только готовятся к вызовам, проверяя основной чемоданчик - укладку врача скорой помощи. Помогая друг другу, медики и водители начинают переносить в автомобили эту самую увесистую укладку, аппарат ЭКГ, большую сумку с растворами, реанимационный набор, токсикологический набор, акушерский, мягкие носилки, шины. Кто знает, что из этого сегодня понадобится?

Первый вызов.

“Но он же вас использует в качестве такси , - удивляюсь я, - по сути, вызов ложный ”. - “Таких около 70 процентов, - объясняет Руслан. - Например, на прошлой неделе женщина в два часа ночи вызвала “скорую” к 14-летнему сыну, у которого болел зуб, а потом возмущалась, что мы не можем оказать ему помощь или отвезти в стоматологию, а потом привезти обратно .

Отдельная тема - одинокие бабушки.

Другой нашей престарелой пациентке сын подарил говорящий тонометр. Все! Теперь мы ездим к ней, как к себе домой. Бабушка требует сначала измерить давление нашим прибором, потом перепроверяет своим, тут же ставит себе различные диагнозы и просит укол или какую-нибудь таблетку. Еще одна из постоянных, наоборот, отказывается от наших уколов и медикаментов - “мало ли что дадите”, предпочитает свою таблетку. А чаще всего старшее поколение на вопрос: “Что вас беспокоит?” - начинает жаловаться на одиночество, невнимание врачей в поликлиниках, отсутствие людей, “с кем можно поговорить”.

Очередной вызов в дальнее Куйбышево, на улицу Испирскую.

Как ориентир дают более известную - Каскадную . Частный сектор на горе недалеко от Бунгура. Едем по навигатору. Стоп. Тупик. Возвращаемся. Навигатор явно ведет не туда. Руслан через сугробы пробирается к ближайшему дому, в это время водитель Сергей Петрович Белоусов замечает, что кто-то подает сигналы почти с вершины горы, а потом бежит к нам по незаметной тропе. Только благодаря маме тринадцатилетней девочки, которая ждет помощи с непонятными, усиливающимися болями в животе, преодолев крутой подъем, добираемся до нужного дома. “Хорошо, что сегодня холодно и наст улегся, - радуется Сергей Петрович, - был бы снег, а того хуже оттепель, не поднялись бы. Резина летняя, на зимнюю денег нет ”.

Сергей Петрович водитель бывалый: 28 лет работал на автобусах, после выхода на пенсию, вот уже 6 лет, гоняет “скорую”. Он полноправный член бригады, если надо, и носилки с больным с...надцатого этажа спустит, и пьяного или наркомана до “скорой” донесет, и от неадекватных пациентов медиков защитит. “Им нельзя , - объясняет он, - им надо лечить. А то, что “больной” спьяну то с кулаками, то с ножом на доктора бросается, - это у нас в порядке вещей. Защитить некому. Русик только недавно вышел с больничного после общения с таким пациентом. К иному только с полицией можно войти. Хорошо, когда бригада укомплектована мужиками, а что взять с девчонок?

Девочку с болями в животе везем в 4-ю детскую больницу. По дороге ее мама рассказывает, как повезло, что дороги к ним сегодня оказались расчищены. “Сами сбрасываемся на это, - говорит она, - куда деться, дети ходят в школу, нам на работу надо. Вон тот мостик построили на свои средства, так дорога к остановке короче”. Через мостик и нам можно было бы скорее выбраться на основную дорогу, но, увы, поставленная на нем рамка показывает, что наш ГАЗ по габаритам не проходит . Что же тогда говорить о пожарных машинах?

Из Куйбышева едем через весь город в Новобайдаевку.

У работницы стоматологической клиники зашкаливает давление. Инъекция помогает его снизить. Пациентка после раздумий соглашается ехать в больницу. “Как правило, - объясняет Руслан Чернышов, - гипертония - у большинства многолетняя болячка, но в основном пациенты игнорируют прием препаратов, подобранных для них индивидуально, не лечатся, а когда случается приступ, чаще это бывает в ночное время, вызывают “скорую помощь”, отвлекая нас от серьезных вызовов. А не приехать мы не можем ”.

Время к обеду.

Через 8 минут мы у цели.

На пятый этаж с сумками наперевес поднялись махом. 80- летней Октябрине Михайловне совсем плохо . Речь заторможена, невнятна, объяснить, что с ней, не в состоянии. Близкие говорят, что с утра было все в порядке. Больше всех беспокоится ее муж, мечется по комнатам. Расспрашивают его. Выясняется, что женщина диабетик , анализ на глюкометре показывает, что сахар очень низкий и давление 70 на 40 . Пока Руслан требует теплого питья с сахаром, второй фельдшер Людмила Калаева бежит к машине за сумкой с растворами и носилками. Бабушка постепенно начинает приходить в себя. “Ну что, моя хорошая, как себя чувствуете? ” - спрашивает Руслан. “Плохо ”, - еле слышно отвечает та. Капельница приводит больную в чувство, она удивляется переполоху вокруг нее и незнакомым людям. Руслан меняет второй флакон с лекарством и держит его на высоко поднятой руке. Штатива нет. “Ну что, моя хорошая, уже лучше? - интересуется он. - Сейчас укольчик в ягодичку. Ну как нельзя? Я же вас не завлекаю, только в лечебных целях ”. Бабушка начинает улыбаться, разглядывает Руслана: “Какой молодой, симпатичный. Ко мне первый раз такая хорошая “скорая помощь” приезжает ”.

Приступ снят.

Бригада едет на очередной вызов, я, напереживавшись и набегавшись, - в редакцию.

Ольга Волкова. Александр Бокин (фото)

В военной медицине есть ключевое понятие «золотой час» для оказания помощи раненым на поле боя: если в течение первого часа после ранения будет оказана полноценная меди-цинская помощь, это спасет жизни 90% пострадавших солдат. Промедление смерти подобно — задержка в оказании помощи только на два часа приводит к тому, что число выживших после ранения стремительно падает до 10%.
Военно-медицинская служба израильской армии по праву считается одной из передовых. Недавно она усовершенствовала систему спасения жизней раненых на поле боя, сократив «золотой час» до 43 минут, что привело к заметному росту числа спасенных жизней. Так, если во время Войны Судного дня в 1973 году умерли до 35% раненных солдат, то во время операции «Несокрушимая скала» в июле — августе этого года безвозвратные потери среди раненых не превысили 6%.

Врач на поле боя

В Израиле считают, что проблема «золотого часа» может быть решена только в результате радикального изменения всей многоуровневой структуры оказания помощи раненым. Тут важно все: индивидуальные аптечки, перевязочные сред-ства, ме-дицинское снаряжение, время и способы эвакуации раненых.

Однако решающее значение в спасении жизни раненых имеют опыт и знания военного медика, способного оказать помощь уже в первые минуты после ранения, и потому военный врач должен идти в бой вместе с солдатами. Когда врач, знающий, что нужно делать, находится в двух минутах от раненого, это меняет ход событий.

В рамках традиционной схемы, по которой работают военные медики в армиях большинства стран мира, первую помощь на поле боя оказывают, как правило, парамедики и санитары, а затем много времени тратится на эвакуацию раненого в тыл. Раненые умирают или попадают в госпиталь в состоянии, когда медицина уже бессильна. Это происходит пото-му, что при большинстве боевых ране-ний очень быстро, всего за 5—10 минут, развивается серьезное и смертельное осложнение — шок. Он приво-дит к расстройству дыхания и сердеч-ной деятельности. Еще одной опасностью является потеря крови: при сильном артериальном кровотечении человек может истечь кровью за 10—15 минут.

В Израиле эти проблемы решаются многими путями, но ключевым решением является оказание высококвалифицированной медицинской помощи прямо на поле боя.

Военные врачи находятся непосредственно в боевых порядках сражающихся подразделений и приходят на помощь уже в первые минуты после ранения.

Военный врач на поле боя способен сделать многое. Рассказывает военный врач капитан Алексей Калганов, дважды удостоенный наград за отвагу, проявленную при спасении жизни раненых на поле боя. В мирное время Алексей Калганов является ведущим хирургом-ортопедом в одной из израильских больниц, а во время боевых действий его, как и других израильских врачей, призывают в армию.

«Мы прикрывали наших спецназовцев, вступавших в бой. Четверо солдат получили тяжелые ранения. Одному пуля угодила в рот. Я посмотрел — все дыхательные пути разворочены. Подумал, что он умер, но пульс еще прощупывался. Быстро вставил в горло тубус, откачал кровь из легких, и мы эвакуировали его вместе с другими ранеными. По правде говоря, у меня не было сомнений в том, что он не жилец, а он не только выжил, но почти полностью восстановился. Все решили какие-то секунды. Ему просто повезло, что рядом оказался не просто врач, а хирург».

Военный врач майор Павел Катаев был прикомандирован к пехотному батальону, сражавшемуся в Газе во время операции «Литой свинец» в январе 2009 года. «В ту ночь мы находились в здании рядом с домом, в который по ошибке попали два наших танковых снаряда. Естественно, как только по рации сообщили о множестве пострадавших, мы кинулись туда и прибыли еще до того, как улеглась пыль от взрыва. Картина была такова: все командиры ранены, командовать военными некому, солдаты стреляют во всех направлениях из всех окон и чудом не попали в нас.

В первые минуты тяжелее всего было одновременно и командовать солдатами, и оказывать медицинскую помощь. Многие солдаты лежат, много крови, стоны, крики, стрельба. Первое, что я сделал, это приказал прекратить огонь, осторожно спустить всех раненых вниз и занять позиции в прикрытии, охраняя здание и не стреляя без причин. Все это происходило в течение, может быть, не более минуты, но казалось вечностью. Было более 20 пострадавших, трое убитых, которым мы помочь уже не могли, восемь тяжелораненых, среди них Бен Шпицер, у которого были оторваны обе руки и раздроблены ноги. Мы сразу начали делать хирургические и реанимационные процедуры для спасения их жизней. Затем я связался с начальником медслужбы Южного военного округа, доложил ему о состоянии раненых, уточнив, специалистов какого профиля, например микрохирургов, нужно срочно подготовить в больницах для приема раненых, так как каждая минута может быть решающей.

Как только меня отпустили на побывку домой после завершения боевых действий, я в первую очередь поехал в больницу, зашел в реанимационное отделение к Бени, увидел, что руки ему пришили (к сожалению, прижилась только одна, вторую пришлось ампутировать), поднял простыню, увидел, что ноги на месте, и вздохнул с облегчением».

Военный врач на поле боя рискует своей жизнью наравне с солдатами и офицерами боевых частей. Военный врач капитан резерва Игорь Ротштейн был срочно мобилизован 24 июля 2006 года. Его прикомандировали к 13-му батальону пехотной бригады Голани, в составе которого он вошел в Ливан. Ротштейн был опытным военным врачом: в течение пяти лет он служил врачом батальона в Южном военном округе, принимал участие в боевых действиях. После демобилизации в 2004 году работал хирургом в больнице «Пория» в Тверии.

В ночь на 4 августа 2006 года в районе деревни Маркабэ в Южном Ливане Ротштейн погиб в бою, спасая жизнь раненого бойца. Разорвавшийся снаряд ранил солдата. Врач поспешил на помощь раненому, и следующий снаряд накрыл их обоих.

Эвакуация раненых под огнем

Важным резервом для драгоценных минут «золотого часа» является использование современного транспорта для максимально быстрой эвакуации раненых с поля боя в стационарные больницы . Израильский опыт показывает, что наиболее эффективными средствами эвакуации являются вертолеты и танк-булансы — танки «Меркава», оборудованные под передвижные медпункты и оснащенные дополнительным вооружением. Такие бронированные скорые помощи особенно хорошо показали себя при спасении раненых под огнем противника. Так, во время войны в Ливане в 2006 году вертолеты израильских ВВС выполнили около 120 эвaкуaциoнных вылетoв, примерно пoлoвинa из них — нa врaжескую территoрию, где эвакуация проходила под огнем противника. В этих вылетaх они вывезли oкoлo 360 раненых.

Вертолеты были оснащены необходимым медицинским оборудованием, в экипажи были включены военные врачи и парамедики, оказывавшие квалифицированную медицинскую помощь прямо на борту вертолетов. Эвакуация раненых воздушным путем с поля боя в больницу длилась в среднем около 3,5 часа. За один рейс эвакуировались в среднем 4,5 солдата. Во время эвакуации воздушным путем не скончался ни один раненый солдат.

Военный врач капитан Марина Каминская во время войны в Ливане в июле 2006 года была начальником медслужбы танкового батальона, в составе которого она вошла в Ливан в первый день войны и принимала участие в боях за населенные пункты Канатра, Марун ар-Раш и город Бинт-Джубайль. Каминская воевала на танк-булансе. На нем она была в самом пекле боев за Бинт-Джубайль, ключевое место сосредоточения террористической группировки «Хезболла» в южном Ливане 24 июля 2006 года. Для эвакуации раненых танкистов и пехотинцев с поля боя командование направило ее танк-буланс. Машину прикрывали два обычных танка, один — непосредственно, а второй — на ближайших подступах.

В разгар боя в танк-буланс стали поступать раненые. Среди них был офицер, получивший тяжелейшее ранение, — в лицо ему угодила пуля вражеского снайпера. Каминская прямо на поле боя оказала ему первую помощь и вывезла на танк-булансе к вертолетной площадке, откуда раненых на вертолетах переправили в больницу в Хайфе.

В ходе боя был подбит танк, прикрывавший ее танк-буланс. Из четырех членов экипажа подбитого танка погиб командир танкового взвода, двое танкистов получили легкие ранения. Пришедший на помощь экипажу танк командира батальона подорвался на фугасе, содержавшем примерно 300 килограммов взрывчатки. Из находившихся в танке семи человек — членов экипажа и офицеров штаба батальона — погиб сержант, механик-водитель, остальные получили ранения.

Каминская, несмотря на огонь противника, оказала всем раненым медицинскую помощь и на своем танк-булансе успешно их эвакуировала. Всего в ходе боев она спасла жизни более чем 25 раненным бойцам.

Новые технологии спасают раненых на поле боя

Любая война является своего рода испытательным полигоном не только для новых вооружений, но и для новейших технологий спасения жизней раненых.
Не стала исключением и операция «Несокрушимая скала».

Считается, что до 80% раненых погибают из-за потери крови . В ходе операции «Несокрушимая скала» в войсках прошел успешную проверку боем целый комплекс новых технологий и медицинских средств, позволивших заметно увеличить число спасенных жизней.

В качестве единственного способа остановки кровотечения использовалось наложение жгута. Сейчас в израильской армии отказались от традиционных резиновых жгутов: теперь в рюкзаке каждого солдата находится «турникет» , представляющий собой 96-сантиметровый нейлоновый рукав со жгутом внутри, снабженный ручкой. Ручка является частью устройства, состоящего из замков и липучек, используя которое, солдат может сам себе остановить кровотечение, даже если он ранен в руку. Солдат обучают использованию «турникета» еще на курсе молодого бойца.

В случаях, когда «турникет» не подходит, например при высокой ампутации или ранении в живот, в израильской армии начали применять гемостатические перевязывающие средства, содержащие компоненты, способствующие свертыванию крови и предназначенные для остановки наружного кровотечения различной интенсивности, в том числе при повреждении крупных сосудов.

Кроме использования этих новых кровоостанавливающих средств в сумке каждого военного медика на поле боя теперь находятся ампулы гексакапрона, ускоряющего процесс остановки кровотечения.

При большой кровопотере военные медики прямо на поле боя вводят раствор порошка плазмы крови.
Преимущество этой технологии в том, что в отличие от порций донорской крови, требующих охлаждения или заморозки, порошок плазмы крови можно брать с собой на поле боя. Пакет порошка плазмы и бутылка жидкости — вот все, что нужно для приготовления раствора.

Во время боев в Газе прошло проверку и такое новое средство как своеобразная «застежка-молния», надежно затягивающая открытые раны, однако ее применение требует достаточно высокой квалификации военных медиков.

Частая причина гибели раненых — болевой шок . Теперь все военные парамедики имеют автоматические шприцы для впрыскивания морфия, а также новое средство — «актик», основанное на фентаниле, в сто раз более сильном, чем морфий .

Это лекарство кладется под язык, и боль исчезает как минимум на час. К достоинствам «актика» можно отнести и то, что он не только облегчает страдания раненых, но и не приводит к падению давления , а это одна из проблем в использовании морфия и его производных.

Среди других медицинских новинок, используемых для спасения жизни раненых в течение «золотого часа», на вооружении израильских военных медиков находятся портативный сканер УЗИ для обнаружения внутренних кровотечений в полевых условиях , измеритель сатурации крови кислородом для проверки состояния раненых, детектор углекислоты для проверки эффективности искусственного дыхания и леденец фентатила для утоления острых болей в течение минуты.